Неестественное – естественно?
Большой взрыв.
Солнце.
Земля.
Луна.
Затмения.
Насекомые.
Человек.
Большой взрыв.
Пустота напряглась и родила сингулярность. Она же женского рода, и какой-то «Ванька Ветров» ей подсобил. Ну не могла же пустота породить пустоту! Зловредная же оказалась эта сингулярность: напряглась и как… рванёт… во все стороны. Раздулась до невозможности, и обзавелась «потрохами», внутренними органами, которым люди, появившиеся попозже, в утробе сингулярности, дали причудливые названия. При этом не пожалела мать-пустоту: разодрала её по всем швам. Не дитё, а монстр какой-то.
Здесь что-то не так. Если это правило, то может быть взять и над европейской частью России рвануть 50 миллионнотонную термоядерную… Может быть сразу же коммунизм приключился, в отдельно взятой стране.
И зачем мучится: строить дом. Зачем эти кадастровые мытарства. Выбрали участок, заложили фугас (чем больше, тем лучше). Можно сверху, на всякий случай навалить кирпич, цемент, песок, доски, стёкла и полить водой.
И подорвать всё это. Вот он и дом.
Да, забыл: под кирпич ещё проект подсунуть.
Нет же. Люди любят трудности. Ищут наиболее сложные пути.
Солнце.
Тоже мне – светило. Ночью - потёмки, летом жарко, зимой холодно.
Хорошо хоть с пищеварением у него всё нормально. Его не сильно пучит: иногда отрыгнёт кусок плазмы, или плюнет чем. Бывает и в нашу сторону.
Ну, ничего: дождёсся ты у нас. Вот полетят к тебе космонавты (или астронавты) и отрегулируют как следует. А чтобы не поджариться – полетят ночью, как Леонид Ильич велел.
Земля.
«Эх, дороги… Пыль да туман…» И ещё грязь непролазная. Атмосфера, как появилась несколько миллиардов лет назад, так и держится. А вот с тем, что под ногами – проблема. Это надо же додуматься, так глубоко закопать всё полезное: уголь, нефть, металлы, и даже газ. Подсобил благодетель. Пока не разовьётесь, и технику не придумаете – не докопаетесь.
Луна.
И кто её подвесил рядом с Землёй? И надо же так, просто назло всем, одной стороной к нам. А что там, на другой стороне?.. Пришлось из кожи вон лезть, чтобы заглянуть.
И ведь как подвешена!
Затмения.
Когда Луна дальше от Земли, то у Солнца, из-за её спины, щёки выглядывают. А когда ближе, наоборот – у луны щёки раздуваются. Наверное, от гордости. А от Солнца только лохмотья, которые, по недоразумению, короной называют, в разные стороны торчат.
Насекомые.
Ну, надо же до такого додуматься! Её, под микроскопом едва видно, а она, подлая, ещё и летает. А ведь карьеру начинала в воде. Видимо достала её подводная мафия, и сунулась она, насекомая, на сушу. Благо на суше уже была трава. Прутья разные росли и хвощи. Ума нет и поэтому стала дышать не через рот, а через… В общем, то что сзади.
И полезла эта тварь на дерево, и сорвалась. Растопырила лапы и парашютирует. Полезла опять, и опять, и опять… В общем, миллионы раз. Бестолковая тварь, что поделаешь. И всё время падала, и парашютировала.
И надоело ей это до чёртиков. Решила отрастить крылья. Стала лапы и усики надувать, изнутри, и, постепенно, в течение миллионов поколений, отращивала себе крылышки. И тем же временем сооружала внутри себя кинематический аппарат, для управления крылышками, наращивала мускулатуру, раздувала хорды в ганглии, которые стали управлять при помощи нервов мускулами крылышек. Ну и попутно «изучала» аэродинамику. Ведь в воде несколько другие условия передвижения. Да и забыла она за миллионы лет эволюции, как плавать. Училась по новой.
А попутно, эта насекомая, оставляла отпечатки на глине, камне и замуровывала себя в янтаре, для будущих исследователей. И что интересно: тех, которые постепенно отращивали себе крылышки, не попалось в отпечатках ни одного. А только те, которые вылезли из воды, с усиками, вместо лап, и без крыльев. А потом сразу – БАЦ! Получай деревня трактор! Сразу пошли отпечатки с крылышками.
И кто попрятал недостающие звенья? Злодей, какой-то.
Человек.
Ну, хорошо: Дарвин надул соломинкой своих лягушек-игуан, покрасил их в разные цвета на Глапагосах, и соорудил себе имя сказкой: естественный отброс. Или что-то в этом роде. И пошло-поехало: из искры распалили пламя. И больше всего от Дарвина человеку досталось. Какой уродиной человек был в прошлом. Жуть! И на пальме сидел, и падал, не единожды, и хвост себе отламывал, при этом, и не смог больше отрастить. А ведь мухи себе даже крылья отрастили. Наверное, они умнее.
Этот австралопитек, пока превращался в синантропа, и переезжал в Китай, перегрыз чуть ли не все корни у деревьев в Австралии. Потому там много пустынь.
И как австралопитек мог превратиться в синантропа? У них же зубы разные, как говорят палеонтологи. И стоматологов тогда ещё не было. Могли выбить зубы дубиной, но вставить назад…
Нет. Не могли. Ну, нет между ними связи по зубам, И даже по генета…, пардон, по генетике.
А синантропы мокли в болотах, злыми комарами укушенные.
А потом вдруг откуда ни возьмись – Петя-кантроп объявился. Уже совсем не похожий на Абрам-гутана. Гонял дубьём по прерии саблезубых и выкорчёвывал из пещер постоянных обитателей. Прямо рэкет квартирный. И заселялся в этих пещерах. Лопал подобных себе, но из другого племени, и синантропами, наверное, они обедали и ужинали.
Пока не появились неандертальцы. И опять, ни какой связи между ними: ни по зубам, ни по другим запчастям.
А на неандертальцев наскочили кроманьонцы, совсем недавно. Это уже наш народ. Мужики половили немного самок неандертальцев и ассимилировали, немного. У кроманьонцев череп меньше и вытянут вверх, а у неондертальцев череп больше и вытянут в длину, ото лба до затылка. Неандертальцы кряжистые, сильные, кроманьонцы высокие – элегантные. И хотя у кроманьонцев мозг был меньше по объёму, чем у неандертальцев, но структура была тоньше и сложнее. Разница как между чипом и транзистором.
Чистых неандертальцев не осталось. Всё хорошее, в структуре, метисы взяли от завоевателей. Возможно, чистых неандертальцев тоже съели. Найденные останки подтверждают каннибализм.
Загадок много.
И нет недостающих звеньев.
Как всё появилось и откуда?
Программа?..
